Звучит, конечно, грубо, как испанское богохульство, но на самом деле «парадигма» слово не ругательное, а вполне приличное, означающее непроявленный сценарий развития событий.
Непроявленный в том смысле, что нигде этот сценарий явно не прописан, что не мешает происходящему строго вписываться в его рамки, а то, что не вписывается, просто не происходит.
Совсем неприглядный и даже нецензурный смысл термин приобретает применительно к тому безобразию, что творится в России. Произвол жиреющих «верхов» и бесправие нищающих «низов», постоянная деградация во всех областях жизнедеятельности, моральное разложение и физическое вымирание населения и никаких надежд на будущее. Словом, парадигма, прости Господи, точнее не скажешь.
Либералы с подачи их западных хозяев во всех бедах винят лично Путина, который зажимает демократию и тем самым препятствует построению капиталистического рая на русской земле. Не понимают они, что Путин как личность тут не причем, поскольку роль личности в истории сводится к тому, чтобы обслуживать объективное течение исторического процесса. Он и обслуживает, как может, не он так другой на его месте делал бы примерно то же самое - на то она и парадигма, из сценария не выскочишь.На самом деле путинская «стабилизация» представляет собой закономерный завершающий этап псевдобуржуазной революции, случившейся в России в конце прошлого века. Всякая революция, меняющая формат общественного развития, происходит в три этапа: разрушение старого, построение нового и стабилизация того, что построено. На каждом этапе история выдвигает на первый план людей, наиболее соответствующих текущим потребностям.
Так, во французской буржуазной революции конца XVIII – начала XIX веков феодальную монархию сокрушили якобинцы, капиталистические порядки установила Директория, а результаты революционных преобразований в виде основ капиталистического строя закрепил Наполеон. В российской социалистической революции начала прошлого века монархию разрушили демократические капиталисты и помещики, основы советского социализма создал Ленин с его «гвардией», а стабилизировал новый строй Сталин посредством массового террора. Социализм в СССР, а вместе ним и сам СССР, развалил Горбачев, выбив подпорку в виде «руководящей роли партии», основы нынешней квазикапиталистической формации заложили при Ельцине, ну а Путин стабилизирует то, что получилось.
Задач у стабилизации две: не дать контрреволюционерам вернуть старые порядки, во-первых, и не дать ура-революционерам разрушить новую систему, во-вторых. Наполеон, например, с одинаковой решительностью расстреливал как роялистов, стремившихся реставрировать династию Бурбонов, так и своих бывших союзников из числа якобинцев, которые никак не могли угомониться в бесконечной погоне за «свободой, равенством, братством». Сталин тоже не делал особого различия между классовыми «врагами трудового народа», желавшими восстановления прежних порядков, и ультрареволюционными деятелями «ленинского призыва», особенно теми, кто, как Троцкий, ратовал за продолжение революционного процесса до бесконечности – всех ставил к стенке. Равным образом Путин душит и остатки коммунистов, ностальгирующих по СССР, и оборзевших олигархов, гася таким образом колебания общественного маятника, который раскачала псевдобуржуазная революция. Разве что делает он это не так открыто, как предыдущие стабилизаторы, расстрелам предпочитая подкуп коммунистических лидеров и политически активных олигархов в сочетании с их запугиванием. Для стабилизации требуется авторитарная диктатура, способная жестко подавить сопротивление недовольных. Поэтому Наполеон назначил себя пожизненным Первым консулом, затем императором, а Сталин увековечил собственную тиранию, установив под видом диктатуры пролетариата безраздельное господство компартии с собой во главе. Путин и на этом направлении действует менее прямолинейно, прикрывая свою пожизненную единоличную диктатуру имитацией выборов, поскольку современная эпоха требует демократии, хотя бы чисто декоративной.
Но по существу путинская стабилизация принципиально отличается от наполеоновской и сталинской, которые оказались вполне успешными (хотя последняя и ненадолго) по причине того, что те революции, разрешив накопившиеся в обществе противоречия, сформировали парадигмы, которые обеспечили ускоренное развитие обеих стран. По парадигме Бонапарта Франция процветала до самого последнего времени, а по парадигме Сталина Россия совершила гигантский модернизационный скачок от сохи в космос (какой ценой – другой вопрос). РФовская парадигма, которой следует Путин, дает обратный эффект в виде всестороннего регресса. Спрашивается, почему? Да потому что Франция революционным образом двинулась вперед по пути прогресса – от феодализма к капитализму, а Россия еще шире шагнула по этому пути – минуя капитализм, который русской душе претит, из феодализма сразу в социализм. И пусть советский социализм оказался по-марксистски корявым, ошибочным в своем теоретическом фундаменте и потому нежизнеспособным, но все равно это был прорыв в будущее, вверх по спирали эволюционного развития человечества.
А буржуазная революция в СССР в конце ХХ века – исторический нонсенс еще противоестественнее кратковременной реставрации правления Бурбонов в постреволюционной Франции. Там хотя бы были живые Бурбоны и до революции в стране существовала монархия. В России капиталистического строя вообще никогда не было (не считать же таковым полугодичное недоразумение в виде Временного правительства), а последних натуральных буржуев извели еще «соратники Ильича» (отсюда и «псевдо» в определении революции как «буржуазной»).
Демократические (в смысле капиталистические) преобразования на руинах СССР представляют собой попытку «перезагрузить» исторический процесс, вернув страну в период с февраля по октябрь 1917 года. Лозунг «новой» России - «Вперед в прошлое!». Но такого не бывает.
Попытка заведомо обречена на провал из-за того, что природа вообще и природа человеческого общества в частности не терпит движения вспять. Общество как система либо движется вперед по пути исторического прогресса, либо разрушается, когда развитие тормозится (советский застой) и тем более когда страна пятится назад, как нынешняя «демократическая» Россия. Эволюция современной России похожа на движение человека задом наперед – страна, как пьяная, шатается из стороны в сторону, все время спотыкается и того гляди упадет.
Стремление построить капитализм после социализма (каким бы неудачным ни оказался социалистический эксперимент по Марксу), собственно, и породило нынешнюю российскую парадигму, в которой все происходит шиворот навыворот и даже универсальные законы диалектики обращаются в свою противоположность. Так, закон отрицания отрицания предполагает восстановление на новом витке развития тех положительных элементов прошлого, которые незаслуженно были отброшены на предыдущем витке. У нас же все наоборот – то хорошее, что было при советской власти (а было его немало), заменяется самыми неприглядными элементами капиталистической и феодальной систем, а положительный их опыт игнорируется. То есть отбирается один негатив, а позитив отбрасывается. Именно в этом заключаются исторический смысл нынешней парадигмы и ее эволюционная бесперспективность.
В итоге получается сочетание советской тирании в политике, лицемерно, чисто по большевистски, прикрываемой имитацией выборов, с хищническим, в духе дикого капитализма разграблением природного и рукотворного наследия в экономике. Но ни социальной защищенности населения времен СССР, ни нормального, конкурентного частного предпринимательства как основы капиталистической экономики нет и в помине. А то, что есть – сплошная, всесторонняя деградация и дегенерация. Естественно, что вакханалия негатива порождает массу противоречий в обществе, как социальных, так и национальных. Сложившийся после крушения советского социализма строй по существу представляет собой генератор хаоса, который работает на разрушение российской государственности и который поддерживает действующая парадигма.
Вот его-то, генератор нестабильности, Путин и старается стабилизировать. Основное противоречие современной России состоит в том, что чем дольше и продуктивней работает этот генератор, тем больший разрушительный потенциал накапливается в обществе. Это очень опасно. Советская стабильность, известная как «застой», однажды уже привела к расчленению державы, накопив под конец своей «зрелости» критический потенциал внутренних противоречий. Путинская стабильность с железной неизбежностю ведет в том же направлении. Поправить положение, следуя одесской мудрости, согласно которой в прогорающем борделе надо менять не шишечки на кроватях, а девок, в данном случае не получится. Путинские «шишечки» в виде т.н. ручного управления на политически важных проектах, имитации борьбы с коррупцией, кадровых перестановок и т.п. заметного эффекта не дают, это видно невооруженным глазом. Но даже если допустить еретическую мысль о замене самого «национального лидера», то новый глава государства непременно опять займется «шишечками», и с тем же успехом. Потому как парадигма, ее не обманешь.
Парадигму можно изменить только сменив вектор движения. То есть перестать пятиться назад, в капитализм, а решительно двинуться вперед по магистральному пути исторического развития, в социализм. Вперед идти куда как сподручнее. Иначе говоря, бордель требуется перепрофилировать, сменив нынешний строй на другой, более соответствующий месту и времени, а именно социалистический.
Ловушка социализма по Марксу заключалась в том, что «общественная» собственность на средства производства трактовалась как государственная, и реально всем в СССР распоряжались чиновники, партийно-светская номенклатура, действовавшая от имени государства. Общественная формация определяется по той социальной группе, которой принадлежат основные средства производства, а вместе с ними и политическая власть. Когда рабы, бывшие основным средством производства, принадлежали рабовладельцам, это была рабовладельческая формация; когда земля как основное средство производства принадлежала феодалам (аристократии и церкви), это был феодализм; когда основным средством производства стала промышленность, пришел черед капитализма. По этой логике советская формация, называемая социалистической, на самом деле была сугубо бюрократической, ибо средства производства в ней де факто находись в коллективной собственности социальной группы чиновников. Партийные бонзы, пытавшиеся руководить всем и вся, со временем завели страну в тупик. С исторической дистанции бесперспективность такой парадигмы видится отчетливо, как и ее далекий от действительного социализма характер.
Основой социализма является не сословная, как было в СССР, а именно общественная собственность на средства производства, пусть даже не на все, а только на основные, системообразующие, и политически значимые. Природные и рукотворные (те, что созданы в советское время трудом всего народа) богатства страны должны принадлежать в равных долях непосредственно всем гражданам как физическим лицам по праву рождения.
Социально-экономическая система, основанная на действительно общественной форме собственности на основные средства производства, которые будут реально принадлежать всему народу, а не социальной группе бюрократов, явится фундаментом новой общественной формации, не обанкротившейся марксистско-социалистической, а национально-социалистической. Переход к ней образует и новую парадигму событий, на сей раз продуктивную по причине ее соответствия законам общественного развития, требующим движения вперед. Иначе никак. Иначе, в старой парадигме - только девки, да шишечки на кроватях.
Александр Никитин,
секретарь ЦПС ПЗРК «Русь»