Организованная властями европейских государств реакция общественности на убийство исламистами журналистов парижского журнала «Шарли эбдо» вызывает у нас возмущение. Ведь что они, паразиты, сделали? Вместо выражения протеста против вооруженного насилия, сочувствия родственникам погибших и прочего, приличествующего случаю, хозяева «демократической
Что значит лозунг «Я – ШАРЛИ», под которым прошли массовые манифестации? Это значит, что их участники вольно или невольно ассоциируют себя с мировоззрением журнала. То есть выражение сочувствия жертвам и их близким подменяется идеологической самоидентификаци
Конечно, не все напялившие на себя этот лозунг сознают его смысл. Абсолютное большинство бездумно следует моде, которую задала европейская «элита». Но режиссеры-то пропагандистской кампании все прекрасно понимают. И четыре десятка глав государств и правительств, шедшие в первой шеренге манифестантов в Париже, вполне осознанно уподобились козлам, ведущим стадо баранов в «светлое» либеральное будущее, в котором окончательно будут преодолены природные различия между расами, народами, полами, возрастами, между добром и злом.
В будущее, в котором будут жить одинаковые «общечеловеки» - серо-буро-малино
Налицо провокация, идеологическая диверсия. То бишь именно то, чем постоянно занимается «Шарли эбдо» и за что сотрудники издания пострадали от рук арабских террористов.
Впрочем, с «арабскими террористами» далеко не все очевидно. Два брата алжирского происхождения, атаковавшие редакцию «Шарли», выросли и сформировались как личности уже в мультикультурной Франции. Они, конечно, по крови арабы, но по цивилизационной принадлежности уже скорее французы…
Да и квалификация действий этих арабских французов как «террористическо
Журналисты «Шарли эбдо» - вовсе не журналисты в традиционном смысле. Это бойцы идеологического фронта, которые, по формулировке большевистского поэта, «к штыку приравняли перо». Сотрудники редакции открыто говорят, что они целенаправленно занимаются провокациями, причем в самых чувствительных и болезненных вопросах. Так что «Шарли» можно квалифицировать как подразделение идеологического спецназа, находящееся на острие либерального наступления на традиционные ценности человечества.
Можно ли называть «терактом» уничтожение спецназовской группы, пусть даже вооруженной не штыком, а пером (что, кстати, намного опаснее)? Не являются ли действия арабо-французски
И вообще, в последнее время власть предержащие, в России особенно, стали явно злоупотреблять жесткими определениями. Чуть что против шерсти, так «экстремизм» либо «терроризм». Аккуратнее надо обращаться со словами, думать, что говоришь. А то получается, как у немецкой администрации на временно оккупированной территории СССР, которая называла «террористами» местных партизан…
Как бы там ни было, мы в партии – не ШАРЛИ никаким боком и никогда «шарлями» не будем. Как и наши друзья из числа европейских правых, каковых по мере распространения либеральной чумы становится все больше вопреки изощренным попыткам западной «элиты» всех поголовно зачислить в ШАРЛИ. Не будет этого. Ни в Европе, ни тем более в России. А будет совсем наоборот…