За почти два десятилетия четыре президента от обеих партий без колебаний использовали свою власть для самого разнообразного применения нашей армии в 85 странах под прикрытием борьбы с «терроризмом» или «насильственным экстремизмом». Такие интервенции выразились в бомбардировках вооружённых группировок в семи странах, прямых боевых действиях в 12 странах, военных учениях в 41 стране и обучении местных армий, полиций, пограничных патрулей в 79 странах. И всё это без учёта ошеломляющего количества военных баз США по всему миру, крупных продаж вооружения иностранным правительствам и «дополнительных развёртываний» сил специального назначения.
Как правило, юридически это оправдывается двумя древними актами Конгресса. Первый называется «Разрешение на использование военной силы (РИВС)», которое позволило президенту действовать против «тех стран, организаций и лиц, которые, по его мнению, планировали, санкционировали, совершали или поддерживали террористические атаки 11 сентября 2001 года, или укрывали такие организации или лица». Это привело к катастрофической войне в Афганистане. Этот акт был принят через неделю после терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне. Против него выступил только один член Палаты Представителей - калифорнийская демократка Барбара Ли, которая столкнулась с угрозами убийства за свою позицию, но сохранила своё мнение, опасаясь, что этот акт приведёт к бесконечным заграничным войнам (что и случилось).
Второе РИВС принято Сенатом 15 октября 2002 года 77 голосами «за» и 23 «против». Под ложным предлогом наличия в Ираке оружия массового уничтожения, РИВС позволило Джорджу Бушу и его команде вторгнуться в Ирак и свергнуть Саддама Хусейна. Только в прошлом месяце Палата Представителей наконец проголосовала за отмену второго из этих разрешений. Оглядываясь на начало американских бесконечных войн, трудно представить, как мы до сих пор могли воевать с Ираком и Сирией под тем же сомнительным оправданием «войны с террором», которое было ложным ещё 20 лет назад, а РИВС, принятое Конгрессом в 2001 году, всё ещё остаётся в силе, предоставляя уже четвёртому президенту повод для начала новых войн с далёкими странами.
Я помню, как в марте 2003 году в своём доме в Северной Калифорнии смотрела передачи местного телевидения о взрывах бомб над Багдадом. А перед этим я участвовала в протестах в Сан-Франциско, до хрипоты крича о потенциально катастрофических последствиях вторжения в страну на основании очевидной лжи. Несмотря на это, я плохо понимала, что война в Афганистане, которую я поддержала, надеясь на освобождение женщин этой страны и создание демократического государства, тоже привела к катастрофическим последствиям.
И я не представляла, что в 2011 году, несмотря на свою ошибочную поддержку войны с Афганистаном, я стану одной из основательниц «Проекта стоимость войны» в Университете Брауна; или что через 10 лет этой войны я буду оказывать психологическую помощь травмированным на этой войне ветеранам и их родным; а также выйду за муж за военного подводника. Второе десятилетие войны с террором я провела сопровождая своего мужа и двоих наших маленьких детей через четыре военных операции и бесчисленные командировки, пока наши души задыхались от дикого темпа бесконечных и повсеместных войн, которые определяют глобальный характер США в XXI веке. И несмотря на все дебаты о решении Джо Байдена вывести войска из Афганистана, часто забывается, что наша страна продолжает вести эту самую войну.
Что даёт нам безопасность?
В прошлом месяце Байден приказал нанести «оборонительные» авиаудары по Ираку и Сирии, якобы, по иракским группировкам, поддерживаемым Ираном. Считалось, что эти группировки совершили пять беспилотных атак на склады оружия и военные базы армии США в Ираке и Сирии. В результате наших июньских бомбардировок, предположительно, убито четыре боевика, хотя есть сообщения о взрыве жилищного комплекса, убийстве ребёнка и ранении троих мирных граждан. «Анонимный представитель правительства» заявил: «Мы обязаны продемонстрировать, что нападение на американцев влечёт за собой последствия, и это правда, независимо от того, приводят ли такие атаки к жертвам». Однако, он не объяснил, что американские солдаты делали на базах в Ираке и Сирии. Обратите внимание, что эти атаки были проведены исключительно по воле президента, без участия Конгресса. Безусловно, некоторые американцы до сих пор утверждают, что такие превентивные атаки и любые другие военные действия дают нам безопасность.
Мой муж, офицер МВФ, служил на трёх атомных подводных лодках с баллистическими ракетами и одном линкоре. На протяжении своей 20-летней службы он верил, что лучшая гарантия мира, в случае выхода за рамки одной из двух супердержав - концепция неизбежного взаимного уничтожения, т.е. возможность президентского приказа нанести не простой авиаудар по Сирии, а ядерный удар по какой-нибудь другой стране. Мы часто спорим с ним по этому поводу. Я спрашиваю его: как любое оружие, не слабее ядерного, может считаться инструментом безопасности? Я живу в стране с самыми вооружёнными гражданами на планете, и знаю, что этот аргумент не работает у нас в стране. Подумайте о четырёх последних годах, которые мы пережили! Посмотрите на наш ядерный арсенал в 2017-2020 годах!
Мой муж всегда делает вид, что знает гораздо больше меня. Тем не менее, простой намёк на план «мира», основанного на возможности конца света, не успокаивает меня; как и на мир, в котором президент США может отдать приказ начать бомбардировки любой страны на планете, без одобрения Конгресса. Каждый раз, как мой муж уходит в какой-нибудь бункер или штаб, где он сможет укрыться от ядерного удара, у меня всё сжимается внутри. Я чувствую безнадёжность происходящего, если мы достигнем точки невозврата, когда единственным решением будет ответный удар, который приведёт к уничтожению населения. В результате такого «решения» выжить смогут только власть предержащие. Но наши небольшие превентивные удары по вооружённым силам в далёких странах регулярно уносят жизни людей, хотя это редко признаётся.
Каждый раз, когда я слышу о превентивных ударах, подобных тем, которые президент Байден нанёс в прошлом месяце по странам, с которыми мы официально не ведём войн; об атаках, которые одобряются большинством политических кругов Вашингтона от демократического спикера Палаты Представителей Нэнси Пелоси до республиканского сенатора из Оклахомы Джима Инхофа, я задаюсь вопросом: сколько человек погибло от этих атак? Чьи жизни были разрушены неопределённостью, страхом и перспективой долгосрочного беспокойства? Кроме того, учитывая мою работу с ветеранами в роли психотерапевта, мне всегда интересно, как сейчас чувствуют себя люди, участвовавшие в таких ударах. По своему опыту я знаю, что простое выполнение приказов, которые убивают людей, может вызывать чувство внутреннего страдания, которое меняет вас почти также, как потеря конечности или пулевое ранение.
Как наши войны убивают дома
В течение нескольких лет мы с коллегами из «Проекта стоимость войны» пытаемся описать и оценить человеческие потери бесконечных американских войн XXI века. По нашим оценкам, более 801 тыс. человек убито во время боевых столкновений между американскими, союзными и вражескими войсками. И это не исключает косвенные потери от разрушенных систем здравоохранения, недоедания, изгнания населения и насилия, которое продолжает преследовать травмированные семьи в военных зонах и у нас дома. По данным потрясающего доклада Бена Сьютта из Бостонского Университета, главная причина смерти американских военных - не военные действия, а самоубийства, из-за которых погибло 30177 ветеранов и действующих военнослужащих. Нынешний уровень самоубийств среди ветеранов американских войн XXI века выше, чем за весь период со Второй мировой войны. Для людей 18-35 лет этот показатель вырос на колоссальные 76% с 2005 года.
И если вы думаете, что наиболее травмированы те, кто возвращается с военных действий в Ираке и Афганистане, задумайтесь, что за последние два десятилетия уровень самоубийств резко вырос и среди тех, кто никогда не был в зонах боевых действий или был там лишь один раз. Трудно сказать, почему себя убивают те, кто никогда не воевал, и служил вдали от американских войн. Как психотерапевт, который видел многих ветеранов, склонных к самоубийству, могу сказать, что главными причинами этого последнего акта отчаяния являются безнадёжность и ощущение непричастности к чему-то существенному.
42% американцев не знают, что их страна ведёт сейчас войны в Азии и Африке, или думают, что война с террором уже закончена. Задумайтесь об этом на мгновение. Что значит воевать за страну, большинство населения которой даже не знает, что вы это делаете? Как супруга военного, который находился в зоне боевых действий, я также разделяю бремя бесконечных американских войн, сталкиваясь с военными командировками, которых всё больше, с меньшими перерывами, и без ясного понимания, когда всё это закончится. Если авиаудары, подобные тем, что организовал Байден в прошлом месяце, и могут чему-то научить, так это то, что есть несколько способов удержать нашего главнокомандующего от причинения вреда американцам.
«Солдаты-убийцы?»
Я помню, как не могла заснуть в 1991 году, когда мне было 12 лет. У меня скрутило живот, когда я увидела первый удар президента Джорджа Буша I по Ираку во время так называемой Первой войны в Персидском заливе. Тогда я сказала отцу, что «не могу спать, потому что думаю, что случится что-то плохое!» Я не знала, что эти огненные шары, падающие с неба на Багдад, которые я видела по своему телевизору в Нью-Джерси, были очень значимы. Куда они падали? На кого? Что будет с нашей страной? Мой отец, который нанёс себе небольшую травму в колледже, чтобы уклониться от призыва во Вьетнам, но с тех пор поддерживал каждую войну, пожал плечами, похлопал меня по спине, и сказал, что не знает, но мне не следует слишком беспокоиться об этом.
Сейчас у меня самой есть дети, но я до сих пор помню мысль, что одни люди могут убивать других. Поэтому я стараюсь беседовать с моими детьми, когда они начинают возмущаться злом. Недавно наш 6-летний сын, пожелавший немного почитать, наткнулся на книгу о Второй мировой войне в кабинете моего мужа, и увидел фотографии нацистских солдат и заключённых концлагерей. Он уставился на измождённые тела и затравленные глаза заключённых. После простого разговора о войне и ненависти, он указал на нацистских солдат и спросил: «Это солдаты-убийцы?» Мы с мужем вздрогнули. А потом он спросил: «Почему убивают людей?»
Когда вновь и вновь возникают такие вопросы, я говорю своему сыну, что люди умирают на войнах, потому что многие из нас отворачиваются от того, что происходит в нашем мире. Я прекрасно понимаю, что мы перестаём обращать внимание на действия наших чиновников, потому что они нам нравятся, или нам всё равно. Я говорю ему, что мы будем продолжать читать новости и говорить об этом, потому что моя маленькая семья согласна с тем, что американцев мало волнует, что война делает с телами и психикой её жертв. На самом деле, мы не должны тратить так много времени, денег и крови на конфликты, которые определяют, кого наша шаткая избирательная система назначит на высший пост в стране. Пока мы не вынудим законодателей отменить РИВС 2001 года и остановить все бесконечные американские войны, они будут гарантировать бессмысленность всех обещаний мира, защиты и справедливости. Ни секунды не сомневайтесь, война - это раковая опухоль в нашей демократии.